«Клоа́ка (от лат. cloaca — подземный канал для стока нечистот) — расширенная конечная часть задней кишки у некоторых позвоночных животных, куда впадают выделительные и половые протоки мочеполовой системы…» (Большой энциклопедический словарь, под редакцией академика, лауреата Нобелевской премии по физике Александра Михайловича Прохорова).
«Убогий и клоачный». Такое определение в публичном пространстве дал русскому языку – дал, разумеется, на этом самом русском, а не на своём родном – пока ещё не лауреат, но профессор факультета гуманитарных наук Высшей школы экономики, филолог Гасан Гусейнов.
Сподвигло же сего господина на данное высказывание необнаружение им, Гасановым, в местах продажи пока ещё живой печатной прессы изданий на языках многочисленных диаспор, обосновавшихся в России вообще и в Москве в частности.
Что именно хотел почитать Гасанов – неизвестно, а сам он об этом умалчивает до сих пор, однако гнев и возмущение излил практически сразу.
Реакция на филологические изыскания гуманитарного светила ВШЭ последовала весьма быстро и во вполне прогнозируемом ключе.
Но особый интерес представляет реакция самого вуза. Давайте посмеёмся вместе.
Директор по PR этого богоугодного заведения Андрей Лавров поспешил заявить, что это, мол, частное, сугубо личное мнение самого прославленного гуманитария, а организация никакого отношения к его словесным экзерсисам не имеет, ибо, если выражаться на чистом «убогом» «на всякий роток не накинешь платок».
Декан факультета, каковой Гусейнов подставил по полной, некто Михаил Бойцов пробормотал что-то в стиле «его не так поняли» и никакого, мол, криминала в словах Гусейнова нет.
Позже раскрыл рот главный начальник бедового филолога, ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов (на фото с супругой). Как и подобает начальству, он облекал всё в крайне обтекаемые формулировки, но тем не менее можно с натяжкой сказать – мотив (вялый, серенький, но всё же) осуждения прозвучал. Правда, в стиле образованщины: дескать, кончено, у нас этой само литературы для диаспор просто завались, просто она вся в онлайн ушла, а потому, конечно, так уж алармистски высказываться не стоит.
Поклонники Гусейнова затараторили в унисон: профессор умопомрачительный в своей гениальности филолог, на латыни говорит, как пишет и вообще – он душка.
Сам Гусейнов не стал оригинальничать и попытался оправдаться, но у него это совсем не получилось. Поскольку в первой части оправдания он произнёс сакральное «меня не так поняли», «вырвано из контекста», а во второй взял да и ляпнул – язык-то, да хороший, да говорит на нём всякая шваль и дебилы.
Вот так.
Первый и главный вывод. Квалификация господина Гусейнова как филолога – и это теперь очевидно абсолютно всем – ниже плинтуса. По той простой причине, что он не умеет выражать свои мысли так, чтобы его понимали правильно сразу.
Идём далее. Как может неквалифицированный филолог что-то преподавать в высшем учебном заведении? И что это за высшее учебное заведение, которое привечает подобных персонажей?
Почему господин Кузьминов блеет нечто невнятное вместо издания короткого приказа об увольнении Гусейнова? Это как-то связано, что ВШЭ принадлежит масса вкусной недвижимости в центре Москвы и на её окраинах?
И, в конце концов, где интерес силовиков? В столь чистом виде 282 статья УК ещё не представала.
Гусейнов может лепетать что угодно о непонимании, но стопроцентно одно: если его – и чем скорее, тем лучше – взять за чувствительное место и доставить в СК, то первое о чём он заявит: русским языком не владею, дайте переводчика.
Очень бы хотелось посмотреть на столь поучительную картину…
Свежие комментарии